Дочь священника / A Clergyman’s Daughter (1934) Автор Джордж Оруэлл

Книга Дочь священника (Автор Джордж Оруэлл), повествует историю Дороти - дочери приходского священника, погрязшего в долгах, растерявшего бОльшую часть своих прихожан, и в целом довольно своенравного и неприятного человека. Он все время витает в своих мыслях, перевалив все мирское на окружающих.

Сама Дороти, 28 лет отроду, выполняет всю работу по поддержанию церкви и быта. Она и шьет костюмы для театральных постановок, покупает еду, посещает паству, беспокоиться о состоянии здания церкви, а также старательно пытается свести концы с концами.

При этом сама себя жестко наказывает даже за мысли, которые считает неподобающими.

Это драма с бытовым сюжетом и стилем повествования.

8 / 10

Произведение разделено на 5 частей:

• Первая повествует о жизни Дороти в маленьком городке Найп-Хилле, где все всё о всех знают, постоянно сплетничают, а жизнь идет крайне неторопливо.

• Вторая о том, как она, потеряв память, оказывается в Лондоне и прибивается к попрошайкам, которые ищут работу. В этот промежуток она ведет себя так, как не позволила бы вести себя никогда - попрошайничает, ворует, живет как бродяжка.

  Работу они находят на сборе хмеля, на полях под Лондоном.

  После того как память вернулась, и она узнала, что в родном городе все уверены, что она сбежала с любовником Варбуртоном (мужчиной, который в двое старше ее и пользуется дурной славой распутника). Эту сплетню активно распространяет одна из жительниц, которая видела общение Дороти и Варбуртона в ночь до нее исчезновения (Он обнял и поцеловал ее в щеку).

  Дороти пробует написать письма отцу, с просьбой выслать одежды и немного денег, но ответа не получает.

  Когда сезонная работа по сбору хмеля закончилась, она возвращается до Лондона.

  В это время она сама неожиданно для себя понимает, что совсем перестала молиться. Даже когда к ней вернулась память.

  Сняв небольшую комнату, она пытается найти легальную работу, но не преуспевает. Обратиться за помощью, к местным знакомым или родственникам, она стесняется, так же как и вернутся в Найп-Хилл.

• Третья часть о том, что растратив все деньги, она идет бродяжничать. После пары недель ее забирает полиция.

• Четвертая же рассказывает, о том, что оказывается ее отец все же пытался с ней связаться, но пока пересилил себя и написал письмо, прошло много времени и Дороти его не получила. Также он написал своему кузену, что бы, если Дороти обратиться к нему, тот ее приютил.

  Кузен, человек при деньгах, но совершенно легкомысленный, да еще и находящийся в ссоре с отцом Дороти, и не подумал бы ею заняться, если бы не одинаковая фамилия и шумиха в газетах. Т.ч. он отправляет дворецкого найти ее и привези в его дом.

  Далее кузен пристраивает главную героиню в частную школу учительницей. В ней Дороти крайне удивляет низкому уровню знаний учениц, пытается изменить программу, но встречает непонимание от родителей, а потом выговор от директрисы школы. Последняя объясняет, что основная задача школы, не учить, а получать деньги с родителей.

  Дороти приходит в уныние, и начинает вести уроки по старой программе, в ответ на это ученицы начинают хулиганить на уроках. Что делает ее жизнь и состояние угрюмым.

  Часть заканчивается тем, что директриса находит другую учительницу и увольняет героиню. Дороти уже начинает представлять, как она снова окажется на улице, но неожиданно ей приходят вести от Варбуртона о том, что сплетницу Найп-Хилла уличили в крупной лжи и теперь никто не верит всем ее россказням, в том числе в историю, рассказанную ей про Дороти.

• Дороти возвращается в Найп-Хилл, и несмотря на будущее которое ее ожидает, она буквально за считанные часы ее жизнь возвращается к тому болоту, с которого все и начиналось. Но у нее уже нет веры, она только притворяется.

Ее будущее очень детально описывает Варбуртон, когда везет ее из Лондона домой и предлагает выйти за него (выдержка из книги):

Представь, какое будущее тебя ждет, – говорил Варбуртон. – Стандартное будущее женщины твоего сословия, не имеющей ни мужа, ни состояния. Давай представим, что отец твой проживет еще лет десять. Под конец он выкинет в трубу последний пенс. Желание пускать деньги на ветер продержит его живым столько, насколько хватит капиталов, и вряд ли дольше. За это время он сделается еще дряхлее, еще придирчивее, будет еще сильнее тебя тиранить, создавать еще больше проблем с торговцами и соседями. А ты все так же будешь биться в рабской суете, сражаясь, чтобы свести концы с концами, читая Дружным Матерям умные дамские романы, полируя алтарные подсвечники, выклянчивая на Органный фонд, изготовляя бумажные ботфорты для школьных пьес, стараясь держаться на высоте в интригах церковного курятника. И год за годом, зимой и летом, колесить на велосипеде из одного протухшего коттеджа в другой, чтобы там выдавать по грошику со дна благотворительной кружки и возносить молитвы, которым больше не веришь. Будешь высиживать церковные службы, вконец измучившие нудностью и бесполезностью. И каждый следующий год будет еще тоскливее и тяжелее от массы всяких мелких забот, которыми привычно нагружают «свободных» одиноких женщин. И не забудь, не всегда будет двадцать восемь.

Начнешь с годами отцветать, увянешь, взглянешь однажды утром в зеркало и вместо стройной девушки увидишь тощую старую деву. Ты, разумеется, будешь с этим бороться. Сохранишь и физическую форму, и манеру своих молодых лет – надолго сохранишь, слишком надолго. Знаешь ведь этот тип не молоденькой, но чрезвычайно бодрой девы с ее звонкими «потрясающе!», «просто чудо!», Такая симпатяга, такая миляга-молодчага, что всех немножечко тошнит. А как она ловко и весело играет в теннис, какая мастерица в домашних театральных затеях, с каким, совершенно юношеским, пылом скаутов тренирует и навещает прихожан! Она душа церковных вечеринок и неизменно, пока годы пробегают, продолжает видеть себя обаятельным славным парнишкой, и никак не умеет понять, что за спиной давно подсмеиваются над бедной, обманувшейся в надеждах старой девицей. А? Знаешь таких? Вот кем станешь, увы, непременно станешь, если, увидев этот путь, не постараешься круто свернуть. Ничего впереди другого, если не выйдешь замуж. Не вышедшие замуж женщины мертвеют – засыхают, как фикусы в темных гостиных. И самая дьявольщина в том, что они даже не чувствуют этого.

Зачарованная мрачным пророчеством, Дороти молчала. Варбуртон встал притворить дребезжавшую от тряски дверь, но она этого не заметила. Замерла под впечатлением не столько его речей, сколько собственных грозных видений. Он с такой четкостью нарисовал неминуемо ожидающее будущее, словно действительно перенес на десять лет вперед, и она ощущала себя не молодой, полной сил девушкой, а жалкой безнадежной девственницей в тридцать восемь. Снова начав говорить, Варбуртон взял ее руку, вяло лежащую на подлокотнике.

– Спустя лет десять твой отец умрет и не оставит ничего кроме долгов. Тебе будет под сорок. Без денег, без профессии, без шансов на семью. Одинокая дочь священника, каких в Англии тысячи. И что, по-твоему? Придется устроиться на работу – такую, на которую берут дочек священников. Гувернанткой, например, или же компаньонкой какой-нибудь увечной старой грымзы, сосредоточенной на измышлении новых способов тебя унизить. Или снова учительницей, преподавать письмо и чтение в скверной школе для девочек: семьдесят пять фунтов в год, бесплатный стол, пару недель в приморском пансионе каждый август. И день ото дня увядая, засыхая, становясь все костлявее, все кислее. И поэтому…